Книги о Милен Фармер

В студии было пусто. Хотя обычно в это время работа бурно кипит. По коридорам то и дело снуют те, кому посчастливилось получить здесь работу. В аудиториях, залитых светом, идет аудиозапись. На втором этаже снимают "внутренние" клипы, те короткие фильмы, действие которых происходит в ограниченном пространстве. Работа на студии - каторжная работа. Часто между звукорежиссерами и певцами возникают конфликты: запись прерывается, человек за пультом кричит на того, кто отгорожен от него стеклом, тот, в свою очередь, огрызается. Кончается все хлопаньем дверей и взаимным озлоблением.

На втором этаже съемки занимают еще больше времени, силы и нервы на пределе, все хотят чего-то добиться, но не всем это удается. И вновь разборки...

Весь этот разнотонный гам исчезает только ночью, да и то не всегда.

Однако тишину и покой здесь тоже можно найти. Монтажеры работают тихо, скрупулезно. В их небольшой комнатке с множеством мониторов, различной аппаратурой для записи, слежения, реставрации и монтажа слышится только монотонное щелканье кнопок, в результате которого из бесформенных отрывков постепенно, путем подбора, возникает маленький шедевр.

Это была та самая студия "Тутанхамон", на которой Милен сделала свои первые шаги, как профессиональная певица. Она прекрасно помнила тот день, когда впервые вошла в это здание. Она искала молодого продюсера, Алана Пуатье, с которым ее познакомил Джером Даан. Джером обожал писать и сочинять, рядом с его большим черным роялем Милен провела долгие часы за пением и слушанием музыки. Еще тогда Милен не придавала особого значения музыке, так как была полностью поглощена своей страстью к театру. К тому времени она уже сыграла роли Селимены, Лукреции Борджиа, Эльвиры в "Дон Жуане", Фандо и Ли Д'Аррабаль. Но ее знакомство с Джеромом изменило многое. Оно изменило ее жизнь. Милен забавлялась пением, но об эстраде даже и не думала, когда Джером представил ее Алану, искавшего "кого-нибудь необычного" для того, чтобы записать новую песню "Мама ошибается". Это и стадо новым, совершенно непохожим на все другое витком в жизни Милен. И в этот день она впервые пришла в студию, для первой в своей жизни записи.

Ее тогда очень поразила суета, занятость мелькавших людей, которые не замечали, казалось, не только ее, но и самих себя. Милен осторожно, словно притаившийся воришка, бродила по коридорам, заглядывая в аудитории и с восхищением наблюдая за профессионалами. Все казалось таким нереальным, таким одухотворенно-возвышенным, что даже когда в одной из аудиторий, в которую она заглянула, раскрасневшийся звукорежиссер с сигаретой в зубах злобно "поинтересовался": "Какого черта здесь делает ЭТА?!", а его помощник бесцеремонно вытолкал ее в коридор, Милен не была в обиде. Тогда-то к ней и подошел молодой парень с длинноватыми вьющимися темными волосами. Он был высок, хорошо сложен, симпатичен, а его беспечность и беззаботность в манере одеваться и общаться легко и непринужденно придавали ему некий неповторимый шарм. Это и был Алан, с которым Милен была знакома от силы неделю.

Хотя Алан был сравнительно молод, но к этому времени он уже успел снять пару полнометражных фильмов, один из которых он снял в 17 лет, и считался в профессиональных кругах довольно "крутым" режиссером. Помимо этого он сочинял потрясающую музыку. Однако Алан не мог найти человека, который смог бы исполнять песни на его музыку. Он не доверял никому, так как считал, что никто не может сильно почувствоваться его собственным миром и не сможет поэтому спеть так, как бы это хотелось Алану. Милен же с первой встречи произвела на него впечатление немного ненормальной и, в то же время, столь близкой к его собственному, не менее сумбурному и загадочному внутреннему миру.

Тогда у него и Джерома была написана песня, и у Алана родилась идея позволить Милен ее исполнить. Шутка, возникшая в гостиной Джерома, вскоре с помощью нехитрых акустических приемов превратилась в самую настоящую реальность, которая не замедлила дать богатые плоды. "Мама ошибается" принесла известность, о которой они мечтали, и Милен и Алану. Эта песня сразу же попала в ТОР-50 Франции. Это заставило Милен оставить театр и устремиться в мир шоу-бизнеса. Первый успех лишь подхлестнул ее желание добиться недосягаемых для всех высот. Ежедневная пятнадцатичасовая работа с полной, абсолютной самоотдачей позволила Милен за пару месяцев занять лидирующее положение во французских чартах. Ее пластинки били все рекорды. Теперь же она первой во Франции была удостоена бриллиантового диска (свыше 1,5 миллионов проданных экземпляров). На протяжении всей своей недолгой карьеры Милен постоянно избирали лучшей женской исполнительницей на "Победах музыки". Она стала частой гостьей в "Звездах Франции". Лишь ее клипы в течение нескольких лет представляли Францию в различных других престижных конкурсах, вроде MTV, Евровидение. Ее синглы раскупались рекордным числом экземпляров...

Но стремление Милен к успеху не ограничивалось лишь победами на родине. Ей нужно было больше. Ей нужно было признание мира! И что же? Она добилась и этого! Теперь ее цель, стать обладательницей титула "Королева музыкального мира" достигнута. Выше, кажется, не прыгнешь, а началось все с полушутки-полуправды и студии. Сколько было положено нервов, трудов, даже слез. Милен абсолютно не жалела себя. Она была молода и брала от жизни все. Но это были не развлечения. Она брала силы, силы для работы и будущего успеха. Силы для борьбы с искушением доспать подольше, отдохнуть, побыть с Патриком. В результате, она победила! Но ей опять нужно было большего. Работа стала для нее наркотиком, перед которым меркло буквально все.

Прокручивая свою вот уже почти трехлетнюю карьеру в памяти, Милен вошла в кабинет Алана. Это была небольшая комната со стеклянной дверью. Из всей обстановки там были только стол, вращающееся кресло, стул, несколько полок с музыкальными журналами, магнитоальбомами, дисками, винилами, стены были обклеены афишами и плакатами.

Когда Милен вошла, Алан сидел в кресле спиной к двери, вытянув ноги на подоконник. Его гость, смазливый блондин с маленькими хитрыми глазками и насмешливой улыбкой, сидел на стуле перед столом и внимательно сверлил взглядом затылок Алана. Они оба повернулись в ее сторону. Алан был угрюм, а этот маменькин сынок оценивающе осмотрел Милен и довольно хмыкнул.

- Ты, кажется, не очень спешила, - сухо заметил Алан.

- Извини, у меня совсем из головы вылетело.

- Это тот самый клавишник, о котором я тебе говорил, - сказал Алан, указывая на своего гостя, - Жан-Пьер Бонэт.

- Привет! - Милен протянула руку Бонэту и улыбнулась. - Рада познакомиться.

- Салют! Надеюсь, я с тобой сработаюсь... Мне очень нравятся рыженькие милашки!

Он рассмеялся. Алан раздраженно вздохнул, а Милен удивленно взглянула сперва на Бонэта, затем на Алана. Видя, что обстановка постепенно накаляется, Алан решил не ждать взрыва. Он знал характер Милен.

- Хорошо, - он поднялся и направился к выходу, - пойдем. Ты поиграешь для нас. И мы окончательно решим, нужен ты нам или нет.

- А я думал, этот вопрос уже решен.

- Меня не интересует, что ты думал! - отрезал, не оборачиваясь, Алан и вышел из комнаты.

Милен послушно последовала за ним, а Жан-Пьер, догнав ее, бесцеремонно обхватил за талию и пошел рядом.

- Однако, какой грозный у вас ассистент. Не мешало бы его усмирить, а лучше - уволить.

- Ну а кого вместо него? Может быть, вас?!

- А почему бы и нет! По совместительству.

- Ну, во-первых, мсье Бонэт, Алан не мой ассистент, он продюсер и мой друг, во-вторых, я не могу и не хочу никого увольнять, и, в-третьих, МСЬЕ,- Милен остановилась и с нескрываемым презрением и отвращением взглянула на него, - держите, пожалуйста, свои руки при себе! Не то...

- Не то - что? - изумился Бонэт.

- Не то я за себя не отвечаю!

- Понял. Я видел, как вы обращаетесь с мужчинами в клипах, - он ухмыльнулся.

- Прекрасно.

Когда они вошли в аудиторию, Алан уже настраивал синтезатор.

- ОК. Где мое орудие? - поинтересовался Бонэт. - Что вас интересует, господа?

- Ад либитум, с листа.

Бонэт равнодушно пожал плечами и просто пробежался по клавишам, постепенно переходя на "Отель Калифорния" Иглз. Дальше Алан потребовал взять некоторые высокие ноты с переменой тонов, после - несколько сложных отрывков переходной музыки, синтезировать бас и барабанную дробь, а так как Бонэт когда-то играл со многими знаменитыми группами, то Алан попросил его изобразить некоторые вариации из его рок-прошлого.

Жан-Пьер действительно был потрясающим клавишником. Его пальцы виртуозно бегали по клавиатуре, играл он с легкостью, непринужденностью. И игра доставляла ему великое удовольствие.

- Спасибо. Ты потрясающе играешь, - сказал Алан. - Ты посиди здесь, а мы посоветуемся.

Алан и Милен отошли немного.

- Ну, как тебе этот "вундеркинд"? - спросил Алан,

- Играет он, конечно, хорошо, но как человек - кажется, полное ничтожество.

- Я тоже не в диком восторге, но нам нужен клавишник.

- Кстати, он уже предлагал мне уволить тебя.

Алан усмехнулся.

- Надеюсь, ты с ним согласилась, а то я долго не протяну.

- Почему бы тебе самому не поиграть?

- Я уже сказал, я не буду.

- В таком случае, делай, как знаешь.

- Что ты виляешь?! Я специально попросил тебя приехать и оценить его. Мне без разницы, с каким клавишником работать. Он будет стучать по своим клавишам, я - по своим. Общаться же с ним, в основном, придется тебе.

- Хорошо. Мы берем его. Но с условием...

- Условие скажи ему сама.

- Но, Алан, пожалуйста, поговори с ним сам. Меня просто тошнит от его зеленого пиджака.

- Веская причина!

- Ну, пожалуйста, скажи ему, что мы берем его, но при первом проступке он безоговорочно вылетает с работы.

- Замечательно.

- А я поеду домой. В конце кондов, у меня выходной. К тому же Патрику не нравится, что я часто пропадаю в студии.

Она поцеловала Алана и махнула рукой Бонэту.

- До свидания, мсье.

- Пока. Может, поужинаем вместе?

- Я слишком занята. Пока, Алан.

- Пока, - тихо отозвался он: Алан опять вернулся в мир грез и собственных фантазмов.